Начало
В 2007 году я в прямом эфире смотрел церемонию выбора города-хозяина зимних Олимпийских игр 2014 года. Мне тогда был 21 год и я честно радовался тому, что у нас будет происходить этот, не побоюсь этого слова, праздник. Я тогда не особо интересовался, кто, что и сколько распилит, сколько и чьих денег потратят и т.п. Итак, когда стало известно, что Игры будут проходить в Сочи, я решил, что хочу в них поучаствовать. Я хотел написать письмо Дмитрию Чернышенко с тем, что очень хочу быть волонтёром, что хочу как-то помочь в проведении Игр. Я почему-то думал, что простого желания достаточно. Через пару недель я про это забыл и больше не вспоминал!
В 2012 году моя девушка (ныне жена) ездила в Донецк на Чемпионат Европы по футболу работать волонтёром. Посмотрев на то, что она делает, с кем общается, сколько интересного видит, мне стало интересно, и вновь появилось желание побыть волонтёром в Сочи. Тем более, что она (девушка, жена, Маша) уже планировала подать заявку в оргкомитет. Я вслед за ней тоже решил-таки ехать работать на Игры.
В середине 2012 года мы заполнили анкеты. Для волонтёров было несколько направлений. Начиная от лингвистических услуг, заканчивая технологиями. Очень много вариантов было. Я работаю системным администратором приблизительно 8 лет и поэтому думал, что смогу чем-то помочь. В конце года нам стали приходить ссылки на прохождение тестов. Среди них были тесты на логику, на знание английского и т.п. и т.д. Честно говоря, с английским у меня плохо. Ну как, читать и переводить с «промтом» я могу, а вот с разговорным совсем плохо. И я не ждал, что пройду нормально тест на знание английского. Однако, прошёл. В начале 2013 меня пригласили на собеседование. Проходило оно по скайпу, для этого я закрылся в серверной и стоя под кондиционерами общался с девушкой из казанского волонтёрского центра. По слухам, часть собеседования должна была проходить на английском языке, поэтому я о-очень сильно волновался. Но нет. Девушка ограничилась лишь тем, что спросила, общался ли я когда-нибудь с иностранцами на английском. Я сказал, что, конечно же. Вот, например, в Донецке я общался с французами, и мы, вроде бы, друг друга понимали. Я правда не стал уточнять, что мы были изрядно пьяны! В общем, собеседование прошло нормально. Мне сказали, что у меня хорошие шансы быть выбранным и остались какие-то формальности у служб безопасности.
Видимо, первые проверки у служб безопасности мы прошли, потому что в мае месяце на «первомайские» праздники нас (меня и жену) пригласили на прохождение первой волны обучения в Уфу. К слову, в апреле у нас была свадьба и эта вот поездка в Уфу на обучение стала для нас, так сказать, свадебным путешествием! Гг!
Фото с обучения, если кому интересно
В Уфе несколько дней было обучение. Ну как обучение. В основном это были психологические тренинги со всякими тестами и с редкими рассказами про виды спорта, спортивные объекты и рассказами о самом городе Сочи. Обещали также, что будет ещё как минимум одно обучение уже той работе, которую нам будет необходимо выполнять на Играх. Но его решили сделать заочным. Прислали ссылки на порталы. На одних можно было почитать опять же про Сочи, его историю, районы, про этапы строительства и прочее, прочее. На других — как пользоваться рациями, как вести себя в горах, как работать с компьютерами в доменной сети и тому подобное. (После обучения были тесты, которые, как оказалось, всё-таки были обязательными. В Сочи чуть ли не заворачивали домой, если не прошёл тесты про свою функцию. Заставали сдавать уже на объекте.)
В общем, я все тесты прошёл, все службы безопасности меня проверили и меня пригласили в Сочи на 28 дней! Такое количество дней меня повергло в шок. Когда мы в самом начале заполняли анкеты, говорилось о 17 днях. Было совершенно непонятно, как же мне отпрашиваться с работы на столь длинный срок. Начальство у меня хорошее, и после недолгих уговоров начальник (Серёга, спасибо!) отпустил меня на 28 дней в отпуск. Ещё совсем не хотелось отгуливать весь отпуск, полагающийся на год, за один раз, да и не отдыхать в нём, а работать. Но отпуск же у меня каждый год, а Олимпиада неизвестно будет при нашей жизни ещё раз или нет.
После моего обещания, что я согласен приехать в Сочи, мне прислали оповещение, что меня распределили на функцию «Распространение печатных результатов» в «Адлер-арене». Что такое «Распространение печатных результатов», я тогда не знал, да и не сильно меня волновало. А волновало меня то, что распределили меня в конькобежный центр. Я ну никак не хотел там работать. Во всех анкетах я всегда указывал, что хочу на «Санки», что люблю санный спорт/бобслей/скелетон, что веду блог, что есть друзья в федерации, с которыми хотелось бы поработать. Но распределили в «Адлер-арену». Как я понял, на желание не особо смотрели. Просто выдали определённые объекты определённым волонтёрским центрам. И мне вот не повезло. Но я решил с этим не мириться и начал связываться со всеми, с кем только мог. Обещали помочь и в федерации, и в казанском центре, и в центре, который распределял нашу функцию. Не знаю уж, кто помог, но меня всё-таки перевели в Санки. Ура-ура! Мою жену, к слову, направили сначала тоже в прибрежный кластер. Но так как её муж уже направлен в Санки, её почти без споров так же перевели в горный кластер и тоже на санно-бобслейную трассу.
Итак. Меня распределили туда, куда я хотел! В Сочи надо было мне приезжать 29 января, а уезжать после 23 февраля. На даты после 23 числа билеты на самолёты либо совсем отсутствовали, либо стоили очень дорого. Я подумал, что ничего со мной не случится, если во время закрытия Игр я буду сидеть в самолёте на пути домой. Взяли мы недорогие билеты на самолёт «Оренэйр» (6-7 т.р) на обратную дорогу ещё в конце октября, а потом с удовольствием смотрели, как эти билеты с каждым днём дорожают. В итоге такие же билеты стали стоить больше 20 тысяч. Еще волонтёрам обещали скидки на билеты. На самолёты в трёх компаниях давали скидки в 10-15%. При стоимости билетов в 15-20 тысяч в этих компаниях, мне этого не особо помогало.
Поэтому в Сочи я ехал на поезде 2,5 дня. В вагонах было очень много волонтёров и работников, которые едут в Сочи, поэтому дни пролетели достаточно быстро.
И я приехал!
Когда я уезжал, в Самаре начинались морозы. В день отъезда было -25, а днём позже уже -33. А вот когда я приехал в Сочи, там было +10 и дождь. Нет, акклиматизации никакой не было, но была проблема, во что там одеваться. Куртку я хоть и надел весеннюю, но всё равно было жарко. Конечно, понятно было, что в Сочи теплее, чем в других городах, но я как-то не представлял, что настолько. И вот в такую жару и под дождём я вышел из вокзала Адлера.
Выход к морю на вокзале в Адлере
Вокзал там классный, стоит на море, имеет два выхода — один в город, другой на море. Перед отъездом нам прислали письмо, как добраться в волонтёрскую деревню, и там было два варианта — с остановки, которая ближе к морю, и с той, что в городе. Так, конечно же, я выбрал с моря уезжать. Как раз посмотрю на море, пока жду автобус. Олимпиада ещё не началась к тому времени, и поэтому волонтёров на вокзале было мало, и они мало что знали и понимали. Так один из них сказал, что автобус, который мне нужен, здесь не ходит. И нужно возвращаться на вокзал и выходить через другой выход. А это означало, что нужно проходить зону досмотра с металлоискателями и сотрудниками полиции (про безопасность и количество полиции ниже), а для этого отстоять огромную очередь (про очереди так же ниже оказалось, что про очереди почти во всём тексте!). Отстояв очередь и пройдя все обыски, я вышел на обратную сторону вокзала. Там познакомился с другим волонтёром, который также едет в горный кластер в деревню, куда нас поселили. С ней мы стояли около часа, ожидая автобус. Поясню, автобусов было много, но большинство из них были для аккредитованных лиц, а так как мы ещё аккредитацию не получили, пришлось ждать муниципальный транспорт. Но в итоге один из водителей из «олимпийского маршрута» сжалился и взял нас к себе.
Ехали до горного кластера мы с час. Виды из окон были шикарные. Горы, леса, а среди них автодороги и пути для электричек — «Ласточек». В общем, время пролетело быстро. Вышли мы в ещё более живописных местах. Дорога, а вокруг неё новые гостиницы и огромная волонтёрская деревня. А вокруг этого всего заснеженные горы. Мешал только дождь.
Горная волонтёрская деревня #7 «Морозко»
Волонтёрская деревня
Пришли в деревню. Это 12 пятиэтажных домов с тремя подъездами. На каждом этаже по четыре квартиры. Были варианты: 1-комнатная квартира — туда селили по 4 человека, 2-комнатная — до 8 человек, 3-комнатная — до 10. Мне досталась двушка с раздельным санузлом и огромной кухней.
Я вселился первым, поэтому ко мне потом стали подселять тех, кто тоже занят в функции «Технологии» и 4 человека также были с «Санок». В комнате по 4 очень неудобных койки с очень тонким матрасом (сантиметров пять!), лёгким одеялом и маленькой подушкой, зато целых две сушилки для белья! На кухне чайник, раковина, стол и 6 табуреток. В ванной комнате ванна была просто поставлена около стены. Она была не закреплена, поэтому постоянно было слышно, как у кого-то ванна чуть не переворачивается. Швы между ней и стеной ничем не замазаны, поэтому после каждого принятия душа на полу были моря… Стены в квартире были столь тонкими, что казалось, можно было пальцем их продырявить. Если кто-то шёпотом разговаривает на кухне, то в соседней комнате казалось, что говорят прям над ухом. Ну в общем, ничего другого и ожидать-то не нужно было, наверное. Всё-таки для волонтёров строили, не для ВИПов!
В центре деревни было разбито два больших шатра. В одном мы кушали, во втором было всякое развлечение. До начала Олимпиады развлечений не было никаких. Ни интернета, ни телевизоров, ни дискотек. Потом правда устроили одну дискотеку за несколько дней до открытия. Но после что-то я дискотек не припомню. Потом были всякие психологические игры, встречи со спортсменами, какими-то официальными лицами и пр. Я, честно говоря, ничего этого не застал, так как у меня были либо вечерние смены, либо я просто был на объекте на тренировках или соревнованиях. К началу Олимпиады в шатёр-столовую поставили три телевизора и постоянно показывали соревнования. Интернета до поры-до времени не было никакого. Ближе к концу Игр какой-то канадский волонтёр взбунтовался. Долго ругался, что он хочет wi-fi, что он был на трёх Олимпиадах и везде был интернет, а над Россией будут смеяться. После этого появились несколько ноутбуков с интернетом и wi-fi. Правда, ноуты были постоянно заняты, за ними были постоянные очереди, а сам wi-fi был перегружен, и я всего два раза смог с телефона к нему подключиться. Интернета не было не только через wi-fi в деревне, но и через «Мегафон» тоже. Так как в деревне жили тысяч 5 человек и все с симками от «Мегафона» с волонтёрским тарифом. Связь была хорошая, когда звонишь, была отличная связь, всё чётко слышно, а вот интернета не было. Просто не справлялись точки. Наверное, никто бы не выдержал такой нагрузки, не только «Мегафон». Зато вот когда от деревни отъедешь чуть-чуть, то интернет и быстрый и без «разрывов».
Завтрак в один из первых дней
Еда. Ох… Когда мы приехали, нам рассказали как нас будут кормить. В деревне нам обещали только завтра и ужин. Обед давали на объекте. Но если у тебя смены нет, то, следовательно, и обеда тоже никакого нет!
С едой постоянно какие-то вопросы возникали. Самого разного плана. Сначала были очереди в связи с тем, что на подходе к раздаче сидел человек и вычёркивал из списка людей, которые пришли покушать. Потом списки исчезли и человек стал вручную записывать каждого пришедшего. Потом как людей в деревне становилось всё больше и больше, повара перестали справляться, и иногда приходилось стоять минут по 15-20 и ждать, когда же приготовят что-нибудь поесть. Но даже если ты быстренько получил свои порции, то кушать то, что выдавали, не всегда хотелось. На завтрак давали кашу быстрого приготовления. Гречневая каша, которую надо было залить кипятком, ждать пять минут и кушать. Первое время с фразой «Могло бы быть хуже» я закрывал глаза и ел. Главное — питательно, думал я! Потом к каше стали добавляться два блинчика с чем-нибудь. Иногда они были вкусными. Правда блинчики каждый день в течении месяца это перебор. Никакого наслаждения после второй недели я не испытывал. В начале третьей недели стали на завтрак ещё выдавать пряник, булочку и кусок масла. От каши я отказался! На ужин давали что-то с высоким названием «паэлья». Не буду описывать что это. Я первое время ел ужин постоянно, но потом бросил — появились слухи, что что-то туда добавляют, для подавления всяческих желаний, да и на вкус ужин был так себе. Это, может быть, не вредно, но я решил свести к минимуму еду в деревне. Кушал я в основном на «Санках». Там нам выдавали завтрак, обед или ужин, в зависимости от того, когда у человека смена. Мои смены в основном были вечером, поэтому я ужинал. Кормили вкусно, давали много, иногда даже с десертом каким-нибудь. А так как я на объекте был с женой, так ужинал я иногда два, а то и три раза. Каждый приём пищи делили напополам и наедались хорошо.
В деревне, в общем, было «ни то ни сё». Были какие-то неприятности типа еды и тонких стен, но не такие уж и критичные это проблемы. Зато до «Санок» мне было полчаса езды. Каждое утро из окна я видел красивейшие горы. Дышал чистейшим воздухом.
К слову, жену распределили в другую деревню. В прибрежном кластере. Туда сначала хотели поселить, как говорят, прессу, оргкомитет, но потом ещё добавили и волонтёров. Поэтому условия у них были лучше. Кровати мягче, на улицах красивее, wi-fi и т.п. Правда вот ехать ей надо было на «Санки» часа по два, а то и три.
Форма и аккредитация
На следующий после прибытия день у меня было назначено получение формы и аккредитации. В приглашении на эту процедуру было чётко прописано, что прийти надо к 7 вечера. Пообщавшись с теми, кто уже форму получил, я узнал, что на точное время все забивают и лучше идти пораньше, главное чтоб в тот день, на который пригласили. Я так и сделал. Приехал к 10 часам утра и .. да-да, вы уже догадались, я встал в очередь на вход к площадке, на которой стоит здание, где выдают аккредитацию. Благо эта очередь была небольшая, и через минут десять я двинулся к следующей очереди, где проверяли, точно ли я должен был сюда вообще приезжать и именно в этот день. Отстоял я эту очередь тоже очень быстро. И пошёл .. в следующую очередь, чтобы уже получить аккредитацию. После того, как выдали эту аккредитацию, нас отправили получать форму. Для этого нужно было обойти здание, пройти через КПП на территорию Олимпийского парка. К КПП, как вы уже догадались, тоже была очередь. Но мне снова повезло, вновь прибывших волонтёров сотрудники полиции провели через отдельный вход. К 11 часам я уже пришёл в очередь за формой. Передо мной было человек 60, а за мной с каждой минутой очередь вырастала и вырастала. Через минут 15 я как-то осознал, что очередь совсем не движется — как оказалось, выдача формы начинается лишь в 12 часов. К полудню я понял, что очередь передо мной и не очередь вообще. А так, скопление людей. За мной очередь была раз в 5-7 больше.
В 12 нас начали запускать в помещение, где у нас проверяли аккредитацию и сообщали, какая нам форма нужна — для гор или для прибрежки, или же вообще вся. Мне нужна была форма только для гор. И я встал в очередь для горного кластера. Она продвигалась достаточно быстро. К часу я уже примерял форму. Очень мне понравилось, как была сделана примерка. Мы подходили к кабинкам, специальная девушка смотрела на нас, выбирала размер на глаз, давала померить, если всё подходит, она записывала размеры нам в листочек и отправляла дальше, забрав форму, которую мы только что примеряли. Дальше мы выбирали перчатки и обувь и проходили на получение формы.
В общем, часам к 2 дня я был уже с формой и с аккредитацией. Через неделю в Сочи приехала жена. У меня, к счастью, был в этот день выходной, и я смог поехать с ней постоять в её очередях. В тот день всё было намного хуже. В первой очереди мы отстояли больше часа, на выдаче формы ещё часа 2. Плюс на КПП в обход уже не пускали, и в этой очереди мы отстояли около 40 минут.
Кстати, форму нам выдавали в будущих боксах «Формулы 1». Аккредитацию в административных постройках, а вот форму прям в здании с боксами.
К слову, форма у организаторов и у волонтёров была одинаковая. Т.е. например, если вы видели на соревнованиях по бобслею на старте или финише около спортсмена людей в яркой пёстрой форме, это необязательно были волонтёры. Скорее всего это были судьи. Порой организаторов задевало, что их путают с волонтёрами.
Аккредитация давала право проезда на «олимпийских маршрутах». Но не на всех. У меня, например, не было разрешения на проезд в автобусах, предназначенных для прессы и работников и волонтёров из пресс-центров. А вот у жены было. И вот очень часто, когда мы ехали куда-нибудь вместе, была проблема, что в некоторые удобные маршруты она могла сесть, а я нет. Даже если в автобусе никого не было, и я не занимал ничьё место, меня всё равно высаживали из автобуса. Обидно. Приходилось вместе выходить и ждать, когда приедет общедоступный автобус, куда забьётся очень много людей.
От формы я получил двоякое впечатление. С одной стороны, она очень красивая. Мне лично она очень нравится. Наконец-то в России сделали не просто что-то однотонное, серое, скучное, а что-то яркое, выделяющееся, красивое. С другой, во-первых, очень жаркая. Организаторы выдали тем, кто работает в горном кластере, всё тёплое. Ужасно тёплые штаны, куртку, сапоги. И всё равно, что хоть и в горах, но всё-таки работать некоторые должны были в офисах. В этих штанах совершенно невозможно было сидеть за компьютером, а уж тем более бегать по соседним кабинетам. Про сапоги то же самое. Одно хорошо, что штаны и обувь можно было надевать свои. В общем, я ходил в джинсах и купил уже в Сочи кроссовки новые. Во-вторых, расстроило качество некоторых частей формы. Например, олимпийка (я не знаю, как правильно это называется. Верх спортивной формы!) через неделю носки стала вся в «шарушках» от аккредитации, от сумки на поясе. Сапоги были ужасные по рассказам (я их даже не надел ни разу). Промокали моментально, а весь утеплитель вылезал из сапогов вместе с ногой! В общем, некоторые, кому пришлось носить эти сапоги, после окончания Игр их выбросили. На всех вещах плохие молнии. Уже начали расходиться… Очень надеюсь, что одежда «Боско», которая продаётся в магазинах за бешеные деньги, лучшего качества.
Транспорт
Транспорта на Играх было много. Где-то читали, что около 700 автобусов курсировало по «олимпийским» маршрутам. Действительно разного вида маршрутов было очень много. Из Адлера в Розу Хутор, из Красной Поляны к «Санкам», из «Санок» к медиа-центру и прочее, прочее. Вариантов тьма. Только вот как-то автобусы были неоптимально распределены между маршрутами. И иногда некоторые маршруты ходили каждые 15 минут, но пустые. А другие, которые были очень нужны, забиты и каждые 30 минут. Иногда пускали дополнительные и становилось лучше.
До начала Игр был автобус, который едет прямиком к нам на объект. Мы очень радовались — вышел из деревни, сел в автобус, а через 15 минут ты уже на работе. А потом начались Игры и приехали болельщики. Администрация подумала, что волонтёры обойдутся канатными дорогами, и запретила посадку волонтёров в этот автобус. Разрешив ездить на нём только болельщикам. В итоге в 6 утра этот автобус ходил пустым! Так как ближайшие соревнования начинались в 3-4 часа дня. А волонтёрам приходилось пробираться через досмотр на вокзал в Красной поляне, потом 10 минут идти до канатной дороги, которая ведёт на самый верх «Санок». С этого верха надо было вниз спускаться минут 15 вдоль всей трассы (к слову, самой длинной трассы в мире), отмечаться, что ты пришёл и возвращаться на место работы. У некоторых это место работы было в самом начале трассы! Иногда помогали микроавтобусы, которые ездили вдоль трассы, но не всегда хотелось их ждать.
Ещё один вариант транспорта — это электричка «Ласточка». Отличная, удобная, красивая электричка с розетками и туалетами, почти бесшумно она едет из горного кластера в Олимпийский парк, в Сочи или в аэропорт. Только вот едет она ужасно медленно. Это какое-то преступление. Иногда её скорость опускалась до 20 км/ч, так как тоннелей проделали для электрички по одному в горе, в этом тоннеле всего один путь, и электричкам приходится друг друга пропускать. И особо не успевают они разгоняться. Поэтому иногда путь, который, как обещали, должен был занимать 30 минут, занимал по часу, а то и по полтора. Зато можно было выспаться!
Безопасность
Количество полицейских и всяческой охраны было очень большим. Как я понимаю, со всех уголков страны свезли полицейских. Для того, чтобы людей в полицейской форме было всё-таки поменьше, сотрудников переодели в фиолетовую красивую форму в стиле «лоскутного одеяла», вроде тоже от Боско. Полиция вела себя максимально корректно, улыбалась, постоянно здоровались, многие даже говорили по-английски.
Количество КПП с металлоискателями также было огромным. Куда бы ты ни приехал, куда бы ты ни захотел войти, везде стояли сотрудники полиции и обыскивали тебя. Постоянно приходилось снимать куртку, часы, ремни, иногда даже сапоги. Сначала это очень раздражало, но потом привыкли и уже быстренько на подходе всё из карманов перекладывали в куртки и снимали куртки на «ленту». Всё-таки безопасность превыше всего, как бы громко это не звучало.
Так же не пропускали с водой и едой через эти КПП. И попадал ты, например, на полуторачасовую электричку без воды. Или же на работу на объект! Ладно на объекте, хотя бы выдавали работникам бытылку минералки до работы и ещё в обед можно было взять ещё колу, спрайт или фанту, а куллеры с водой на каждом углу не стояло. Только автоматы по продаже той же колы стояли на каждом углу. Но стоимость этой воды в «чистой» зоне увеличивалось раза в два. Так бутылка «бонаквы» стоила 60 рублей до Игр, 80 ближе к концу. Правда вот журналистам и работникам на объекты разрешалось проносить воду и чуть-чуть еды. Как говорили так, чтобы на одного хватало на один приём пищи. Конфеты и фрукты из расчёта на одного человека. Почему — непонятно. Вроде, если это для безопасности, так не разрешайте никому!
Олимпийский парк
Как известно в Сочи два кластера — горный и прибрежный. В прибрежном все объекты были построены рядом, и этот райончик назван Олимпийским парком. Здесь все стадионы для хоккея, фиг.катания и пр., здание с боксами для Ф1, трибуна для неё, главный медиацентр, олимпийская деревня, тематический парк. Но самое интересное для болельщиков представляли национальные дома и дома спонсоров и партнёров. Было их много. «Дом болельщика сборной России», швейцарский дом, канадский, американский, корейский, дом самсунга, дом микрософта и т.п. и т.д.
Там, как рассказывают, было много халявы. Так, в доме российского болельщика, по слухам, раздавали книжечки со всеми российскими спортсменами, ленточки в цветах российского флага, флаг России, значки и что-то ещё. В доме самсунга было несколько точек, где за прохождение каких-то конкурсов можно было получить значок, а собрав какое-то количество этих значков участвовать в розыгрышах чего-то там.
Боб стоит у дома «Омеги». К нему, конечно же, очередь огромная
И во все эти дома были огромные очереди. Просто невообразимые очереди. Люди по часу стояли в дом болельщика сборной России, по минут 20-30 в конкурсы в доме Самсунга и т.п. Мы с женой попали только в дом Пхёнчхана, где в 2018 году будут проходить следующие зимние Игры. Мы думали, что там должно быть что-нибудь интересное. Но там только картины с картами, раз в несколько часов выходили танцовщицы и танцевали какие-то национальные танцы (да-да, говорят, что «Опа гангам-стайл» они тоже танцевали!), ещё можно было попасть на массаж и иглоукалывание, но, вы же понимаете, отстояв очередную очередь.
В общем, мы прикола не поняли. Погуляли по парку, посмотрели на объекты и уехали в горы, где хотя бы не так жарко!
Волонтёры и организаторы
Волонтёры из Вьетнама, Сербии и России
Как говорят, волонтёров на играх было 25 тысяч человек. Из разных стран, разных возрастов и вообще разных людей. Тут были люди, которые совершенно не разбирались в спорте, которые приехали сюда просто потому что это очень классное мероприятие, в котором просто хочется поучаствовать. Были и волонтёры-спортсмены — мастера спорта. Было очень много волонтёров из других стран. Только я общался с волонтёрами из Франции, Австралии, Канады, США, Китая, Вьетнама, Кореи, Италии, Сербии. Честно говоря, был удивлён такому количеству иностранных волонтёров. И было их немного жалко, что они попали в наши деревни. Кажется, что они такого не ожидали. Они бедненькие ну никак не могли кушать завтрак наш. Девочка из Франции однажды сидела рядом со мной и постоянно спрашивала у меня, что это такое. После объяснения она говорила, что ненавидит это, брала второй йогурт (положен, конечно же, один! но с ней не решился никто спорить) и в итоге убегала в Макдональдс.
Многие волонтёры совершенно не знали английский. К слову, как оказалось, я могу общаться и понимать людей на английском. Плохо, медленно, но всё-таки как-нибудь я могу рассказать человеку, как ему пройти туда, за чем эта очередь и пр. Многие же говорили только «Хеллоу» и «Айм сорри». Причём организаторы за этим никак не следили. И на позиции, где совершенно необходим английский, ставили людей без его знания. Так, на проходе на трибуны девочки не могли объяснить, какая эта трибуна, с какими билетами сюда можно, и что сюда уже нельзя, потому что трибуна уже забита. Но надо отдать должное, что многие всё это делали с улыбкой и всё равно хоть как-то стремились помочь человеку. Да и иностранцы очень мило относились к волонтёрам. Не ругались, когда не могли получить информацию от волонтёра, а с улыбкой говорили, что ничего страшного. Организаторы не из России относились как-то с большим уважением к нам. Я понимаю, что мелочь, но постоянно они нас встречали с улыбкой, постоянно здоровались.
Местные организаторы иногда относилось к волонтёрам как к прислуге какой-то. Частенько ругались, мол, что вы тут делаете, кто вы такие и что только мешаемся, было неприятно, в общем.
Но не все, конечно. Например, организаторы соревнований по санному спорту, с которыми мы сидели в одном кабинете, без проблем делились с нами телевизором. Мы постоянно с ними сидели за бутылочкой кока-колы и болели за наших спортсменов, делились какой-нибудь инфомрацией про того или иного спортсмена и прочее-прочее.
Волонтёры, конечно, тоже не подарок. Многие вели себя неприлично, некрасиво, неуважительно к тем же организаторам. Вступали в споры, когда нужно было просто промолчать. Ну тут уже от человека зависит — если не может промолчать, то тут всё равно, волонтёр он или нет.
Многие волонтёры сами не верили, что от них очень многое зависит. И работали как-то совсем без настроения. Хотя многих можно было понять. Например, было направление «Логистика». Это ребята, которые стоят по городу, на вокзалах и т.п. и рассказывают людям, как куда доехать, или стоят на определённых точках на транспортных узлах и записывают, во сколько автобус приехал, во сколько уехал. Т.е. представьте себе — молодой человек решил поучаствовать в Олимпиаде. Думал, вот приеду, посмотрю на Сочи, на объекты, на спортсменов, а оказалось, что он стоит где-нибудь между аэропортом и ж/д-вокзалом в Адлере и не видит ничего! Мне ребят очень жалко таких было. Единственное, я надеялся, что их хотя бы иногда привозили на соревнования. Ну или награждали их чем-нибудь. Потому что вот уж кому-кому, а «транспортникам» низкий поклон от всех. Если б не они, врядли хоть как-то можно было быстро добраться до любого из объектов. Транспортники стояли около каждой из остановок и рассказывали, как и куда добраться, и когда необходимый транспорт придёт.
Скажу про себя, что пытался на каждый вопрос отвечать или же найти человека, который может ответить. Когда я приехал за четыре дня до первой смены, долго не мог понять, ЗАЧЕМ так рано. Теперь-то я понимаю, что за эти дни я смог всё изучить в горном кластере, почти на 100% изучить «Санки» и расписание автобусов. Так что на вопросы как человеку попасть туда-то я почти всегда мог ответить. Ну а к моменту начала соревнований, я мог рассказать людям, где лучше стоять, чтобы и вираж хороший был и чтобы экраны большие были рядом.
Да, про пропуски на соревнования. Для тех, кто работал на объекте спортивном, особо проблем не было. Если у тебя не постоянная работа, а только в некоторые моменты, то можно было без проблем отойти от рабочего места и посмотреть на соревнования. Конечно же, не борзея, не занимая чьё-то место и ведя себя прилично. Если у тебя смена кончилась, а соревнования нет, то можно было так же встать в сторонке и посмотреть на соревнования. По правилам этого делать нельзя было — надо было сразу же уходить с объекта, но особо не ругались.
А вот на другой объект попасть было проблематично. У большинства был проход только на один объект по аккредитации. Например, я мог попасть только на «Санки», а вот на «Лауру», канатка до которой отходит в десяти метрах от нашей, — нет. Многие люди думают, что волонтёрам выдавали бесплатные билеты на соревнования. Да, выдавали. Но очень мало, и многие так и не смогли никуда попасть. Всё это, конечно же, зависело от начальника-супервизора. Нам вот перепало один раз 4 билета в экстрим-парк. Делить эти четыре билета надо было между 20 волонтёрами. Короче, я кроме «Санок» так нигде и не побывал. А я и не жалуюсь!
Фишт в близи огромен
А ещё были репетиции открытия Игр. Туда пускали волонтёров. Но для этого тоже нужно было заполучить билеты. И тоже выдавалось их мало, их надо было разыгрывать. Вообще, непонятно, почему нельзя было на одну репетицию запустить ВСЕХ волонтёров. Вроде как нас всего-то 25 тысяч, а «Фишт» вмещает явно больше. Хоть как-то подняли бы боевой дух людей. Ну да ладно, я как-то и не особо рвался, после смены нестись с гор в прибрежку, отстаивать дикие очереди, потом обратно трястись очень не хотелось.
Значки… Я не понимаю любовь людей к значкам. Волонтёры, организаторы, работники — все собирали значки. Каждый новый значок вешали на аккредитацию. К концу Игр у многих место на ленте, на которой держится аккредитация, заканчивалась и они вешали новую ленту. Организаторы-то ладно, они работают с иностранцами, с федерациями, со спортсменами, они обменивались значками. А вот волонтёры… ох, несколько раз видел, как не говорящий по-английски волонтёр чуть ли не снимает с иностранца значок, не отдавая ничего взамен. Хотя многие, конечно, обменивались. Я видел, что многие привозили из своих регионов значки для обмена.
А мне вот было как-то стрёмно что ли просить значки. И, может быть, стал чуть ли не единственным волонтёром, который остался без значков! Нет, мне они не нужны так-то. Но хотелось заиметь несколько. Например, значок FIL, FIBT, МОКа, нашей федерации бобслея, немецкой федерации. Но не страшно, что остался без них.
К слову про значки. Постоянно вспоминалась серия «Симпсонов» про «Олимпийские игры» и про коллекционирование значков.
Санки. Работа. Соревнования
И вот наконец-то я подхожу к рассказу про объект. На «Санки» я попал за неделю до открытия Игр и первых соревнований. Когда ещё не было никаких тренировок и спортсменов даже рядом. И я с удовольствием мог погулять вдоль всей трассы, позаглядывать внутрь желоба. Вокруг было очень много рабочих. Что-то доделывали, что-то дочищали, расставляли заборы. В общем, работа по подготовке к первым тренировкам шла полным ходом. Очень впечатлила стартовая эстакада рядом с трассой.
К первым тренировкам, которые начались за несколько дней до открытия Игр, на объекте почти всё было готово. Оставалось только запустить многочисленных волонтёров, рассказать, что им делать, и расставить их по местам. Меня и других людей из направления «Распространение печатных результатов» собрали 3 февраля и рассказали, в чём заключается наша работа. А заключалась она в следующем: во время соревнований или тренировок к нам в систему приходят стартовые листы, результаты, официальная информация и пр, всё это мы должны распечатать, понаделать кучу копий для разных клиентов и разнести этим самым клиентам, взять у них подпись, что мы всё принесли и дальше сидеть ждать следующих результатов, старт-листов и пр. Тут у меня в голове появляется вопрос, а нафига здесь я — человек с высшим техническим образованием и стажем работы в сфере IT в 7-8 лет? Оказалось, что особо и не нужен никакой опыт. Со мной в команде работали люди, которые никак не относятся ни к техническим специальностям, ни к IT. Да и собственно, этого и не нужно было. На принтер «оригиналы» приходили сами, нужно было только на двух копирах сделать необходимое количество копий и отнести клиентам их. Мне как-то стало грустно за то, как тот человеческий ресурс, что был у организаторов, используется…
Но потом я обрадовался. Да, у меня было минимум работы. Я по несколько часов гулял вдоль трассы, смотрел тренировки и соревнования, потом прибегал в офис и разносил бумаги за 15-20 минут. Да и какие клиенты у меня были!
В том же офисе, где и мы сидели, по соседству работал «Офис по проведения соревнований по санному спорту». Главным был Кирилл Сериков. Бывший саночник. Член олимпийской команды на Играх в Турине. Одно удовольствие для меня — болельщика и любителя санного спорта/бобслея/скелетона было наблюдать за их работой. В соседнем кабинете был рейс-офис по бобслею и скелетону, на этаже офис комментаторов, которые работали на «Санках».
С Анной Макаровой-Шевцовой. Благодарные болельщики просили передать сувенир из Самары — пряник в форме матрёшки одной известной самарской компании
Тут я лично познакомился с Анной Макаровой-Шевцовой, которая обычно работает на ВГТРК во время этапов кубка мира. По соседству с ними был кабинет, где перед всеми тренировками и соревнованиями проходили совещания капитанов и тренеров команд.
С Пьером Людерсом. Шёл я перед началом соревнований по санному спорту в сторону трибун и чуть не врезался в Людерса!
Т.е. чуть ли не каждый день я встречал, например, Пьера Людерса, Яниса Мининса, Вилли Шнайдера, Иво Ферриано и других. Другие наши клиенты, сидящие в здании рядом, были люди из офиса FIL и FIBT. В общем, для меня это был праздник.
Первую неделю соревнований, когда проходили заезды у саночников, у меня были утренние смены. И ближе к вечеру, когда начинались сами заезды, я был свободен. Я без проблем пробирался к трибуне, которая находилась около микст-зоны (это место, где спортсмены уже оттормаживаются, останавливаются и уже сходят со своих саней) и смотрел соревнования вместе с болельщиками. Болельщики в основном были из Германии. На 80% трибуна была забита ими, остальные 20 делили между собой канадцы, русские и пр. Причём немцы, видимо, опытный народ — приходили занимать места на трибуне за два-три часа! Людям, которые приходили уже потом, приходилось стоять на специальных стоячих местах, или же вообще уходить стоять в виражах. В общем, я был поражён, сколько людей пришло на санный спорт. Всё говорят, что в России он не популярен, однако ж болельщиков русских на санном спорте было почти столько же, сколько и в последний день Игр, когда Зубков брал свою вторую золотую. Правда вот русские болельщики болеют только за русских. Немцы с канадцами, к примеру, во время четвёртой и последней в карьере попытки Цоггелера всё время кричали «Армин, Армин!», наши же пытались перекричать «Россия, Россия!».
После окончания соревнований по санному спорту у меня начались вечерние смены. Т.е. во время заездов скелетонистов я должен был находиться в своём офисе и ждать отчёты. Пару раз я пытался попасть на трибуны, но уже организаторы решили не забивать их под завязку, и когда сидячие места заканчивались, проход на трибуну закрывали. Таким образом я не смог посмотреть последние заезды скелетонистов (как девушек, так и мужчин), заезды бобслеисток, а на четвёрки я даже и не рвался. В день 3-4 попытки у мужчин в двойках у меня был выходной. Поэтому я просто переоделся в «штатское», пришёл пораньше и прошёл на трибуну. И с удовольствием порадовался за Зубкова с Воеводой и огорчился за Касьянова с Белугиным.
Про соревнования и результаты ничего писать не буду. Хочу только сказать, что я очень рад за всех наших ребят, в особенности за Лену Никитину. Рад, что не провалились на домашних Играх, а всеми правдами и, возможно, неправдами выступили очень достойно. Рад, что в мужском скелетоне появляется у нас новый молодой спортсмен Никита Трегубов, показавший на своей первой Олимпиаде столь высокое место, не имея при этом опыта в Кубке мира. Расстроен, правда, за Касьянова: два раза проиграть Холкомбу и оба раза по 3 сотых секунды! Обидно. Обидно за Джона Дейли, который очень неплохо прошёл три попытки, но так сильно ошибся в четвёртой. Тяжело на него потом было смотреть. Рад за своих любимых бельгиек-бобслеисток. Отлично выступили. Могли бы быть повыше, конечно, если бы стабильно выступили, но тоже неплохо.
Маша с трёхкратным Олимпийским чемпионом
А ещё у меня была возможность пообщаться со спортсменами в свободное время. Так после соревнований в эстафете у саночников я чисто случайно наткнулся на пресс-шатёр, где после допинг-контроля стояла вся команда Германии! Сказав, что они просто фантастика, я взял у них автографы, подарил им финальные результаты (ну как подарил, отдавать они не сразу хотели и я решил, что проще будет подарить их).
После пресс-конференции удалось с ними ещё раз пообщаться и даже сфотографировать жену с Феликсом Лохом. Потом удалось пообщаться с командой Латвии. Очень приятные ребята, очень радовались, когда мы их поздравили с медалями, передавали всем российским болельщикам привет. А вот когда стали выходить наши ребята Таня Иванова, Альберт Демченко, пришёл какой-то дядька и заругал нас, что волонтёрам нельзя приставать к спортсменам… Поэтому у меня нет фото с нашими серебряными призёрами в эстафете.
С Александром Третьяковым
С Леной Никитиной
Со скелетонистами всё было проще. После соревнований мы с женой подходили к пресс-шатру, где перед пресс-конференцией стояла сначала Лена Никитина, потом Саша Третьяков с нашими друзьями из федерации. Рассказав спортсменам, какие мы прекрасные, что ведём блоги, Катя Анохина (PR-директор федерации) ставила их рядом с нами и фотографировала. Спортсмены не сопротивлялись, а с удовольствием с нами фотографировались. Проблемы вот только были с бобслеистами… а точнее с их фанатками. После пресс-конференции наших бобслеистов ждало по 20 фанаток. И все они хотели обязательно сфотографировать с Алексеем Воеводой. Когда он проходил мимо какой-нибудь девушки, то она чуть в обморок не падала, шепча ему в след «Красавчик, какой красавчик!» Как-то я такого не ожидал! В общем, с Воеводой фото не получилось сделать, а с Зубковым получилось не очень хорошо, так как огромные толпы были к нему за автографами и фото.
Зато почти без проблем получалось пообщаться с иностранными спортсменами. Мало кто из волонтёров понимал, что это тоже звёзды и что с ними тоже надо фотографироваться. Так у меня получилось пообщаться с Беном Сендфордом, Беатом Хефти, Мартинсом Дукурсом (который после соревнований просто в ужасном настроении находился. Но нам удалось его немножко взбодрить и развеселить, так что на моих фотографиях он даже улыбался!)
С Мартинсом Дукурсом. Ходил такой угрюмый, грустный, но мы ему рассказали, что ждём от него золота на Играх 2018 и чтоб даже не думал заканчивать карьеру. А потом когда начали нас фотографировать, жена перчатками постоянно закрывала объектив, мы с Мартинсом всё пытались ей это подсказать, вот и развеселились немножко.
С Беном Сендфордом. Забавный парень. Со всем волонтёрами о чём-то шутил, посмеивался. Я здесь попытался выпрямиться, чтоб не настолько сильно выше он меня был (мой рост примерно 183), ну он в ответ на это решил присесть… и всё равно выше меня!
С Кайлом Трессом (США)
С Беатом Хефти
16 февраля прям в день первых заездов двоек у мужчин был день рождения у Оскарса Мельбардиса. Мы с женой подготовились — купили открытку, значок с флагом России и Латвии и решили подарить это всё Оскарсу. Так как он был очень сосредоточенным перед стартом и далеко не отходил от своего боба, мы решили к нему не приставать. А пристали к ближайшему человеку в форме латвийской сборной. Этим человеком оказался Оскарс Киберманис, который с улыбкой без всяких проблем согласился передать подарок Мельбардису.
20 февраля был день рождения у Томаса Флоршютца. Так как в этот день были только лишь тренировки, то мы решили, что ничего страшного не будет, если мы его лично поздравим с праздником. Ничего страшного и не было, Томас очень обрадовался нам, поблагодарил за подарок и сфотографировался.
Ну и конечно же я своим любимым бобслеисткам из Бельгии тоже передал сувениры и смог пообщаться, как до соревнований, так и после. На тренировках, кстати, они показывали очень неплохое время. Однажды даже были третьими по итогам двух заездов. Но вот что-то (я, кстати, пока так и не видел в записи ничьих заездов) подвело и в итоге они стали шестыми. Но это всё же очень крутой результат, как мне кажется, для них. В прошлом они в десятку-то редкий раз попадали. А сейчас на трассе в России, где имели очень мало практики, забрались так высоко! В общем, если с бобом у них в следующем сезоне всё будет хорошо, то я лично жду от них первых подиумов! Эльфье мне пообещала стараться!
В последний день Игр нас собрали на старте на «Санках», вручили сувениры от организаторов — дополнительную кепочку, два значка и грамоту. Все руководители волонтёров из разных функций благодарили нас за работу, а последним нас благодарил президент международной федерации бобслея Иво Ферриани.
Последняя моя смена была 23 февраля в день финальных заездов четвёрок, где Зубков опять взял золото. Вот на такой весёлой нотке и закончилось моё пребывание на Санках. После этого мы с женой поехали в деревню, забрали вещи и поехали в аэропорт. В аэропорт мы приехали, когда уже во всю шло закрытие Игр. На удивление ни один телевизор не показывал это самое закрытие. Нам пришлось подсесть к человеку, который смотрел на ноутбуке его и подглядывали иногда. А когда объявили посадку на наш самолёт, то начался салют, который из аэропорта было хорошо видно, так что мы и его смогли посмотреть.
Так вот под салют и закончилось моё пребывание на Играх.
Впечатления
Я очень рад, что съездил на Олимпиаду. Пусть даже были какие-то мелкие неприятности, но всё же я побывал на этом празднике. Я даже не особо расстраиваюсь, что нигде кроме «Санок» я не смог побывать — даже если бы была возможность, я бы всё равно выбрал просмотр очередных соревнований по бобслею, чем поехать, например, на «Лауру». Впечатлений как положительных, так и отрицательных очень много, что все не перечислишь здесь. Главное, что я для себя сейчас понимаю, что все негативные воспоминания забудутся, будут воспоминания, что я был на Олимпиаде, что познакомился лично со многими интересными людьми — с Катей Анохиной (PR-директор федерации бобслея России) наконец-то лично встретиться получилось, спасибо ей огромное за то, что помогла пронести сувениры для «моих любимых бельгиек» и что фотографировала нас постоянно со спортсменами. Рад, что получилось познакомиться с Анной Макаровой-Шевцовой, с Еленой Дьячковой — журналистом Р-спорт, очень много интересного порассказывала про спортсменов, про федерации, новости. И ещё очень много интересных людей встречалось как по моей работе, так и по работе жены.
Фотоаппарат я с собой не брал. Не хотелось совершенно с ним таскаться. Постоянно проносить через КПП. Плюс нам заранее сообщили, что на объекте нет камер хранения и что за наши оставленные вещи никто ответственность нести не будет. Поэтому поразмыслив, что для себя и отчётиков в инстаграме мне хватит фотографий снятых на телефон. А хорошие фотографии с Игр и с «Санок» сделают профессиональные фотографы.